ЯКИМАНСКАЯ ЧАСТЬ. От Москвы-реки до Большой Якиманки
Продолжаем публикацию путеводителя Ольги Шмидт «Замоскворечье. Якиманская часть» (начало http://www.yakimanka.ru/shmidt-7618.html)
В КВАРТАЛЕ № 11 под номером 32 по Б. Якиманке — длинный унылый панельный жилой дом с пристроенным «гастрономом». Он поставлен в конце 1970-х годов с учетом будущей красной линии, во втором ряду, и не слишком мозолил глаза первые года два, пока перед ним еще стоял строй особнячков, числом 7 или 8, все, как на подбор, с мезонинчиками. Среди них был и тот (№ 38), где многие годы помещался Литературный музей. Позади дома № 32 стоит церковь Марона Пустынника в Старой Панской слободе (другие топонимические названия — «в Бабьем городке» и «у Крымского двора»), известная с 1640 года. Тогда она называлась Благовещенской и была деревянной. Указ о строительстве каменного храма вышел в 1730 г. Новый храм строился рядом со старым, чуть южнее него. По традиции, старый деревянный храм служил зимней теплой церковью, пока за ветхостью не был разобран. Новый храм получил название по приделу во имя пустынника Марона. Первоначальный декор в стиле барокко был изменен в эпоху классицизма, скорее всего, после 1812 года. В 1831 г. на средства потомственного почетного гражданина В.Л. Лепешкина западная входная часть церкви перестраивалась: была расширена трапезная, пристроен новый придел во имя Рождества Иоанна Предтечи и, главное, возведена колокольня. Чертеж 1843 года изображает церковь, построенную традиционным «кораблем»: колокольня, трапезная и храм по одной оси, только с юга к трапезной примыкает придел Марона. Обработка фасадов скромная, в духе ампира. В 1840-х годах и позднее храм продолжал украшаться и отделываться на средства семьи Лепешкиных. Они каждый раз приглашали архитектора П.В. Мельникова. В итоге храм приобрел ряд деталей, имитирующих древнерусский декор разных эпох. Четырехскатную кровлю и граненую главку можно считать возвратом к первоначальным формам ХVIII в., а шатровая колокольня — дань традициям ХVII в. Декоративная обработка фасадов носит измельченный эклектический характер. В 1931 г. храм был закрыт, верха его — разобраны, убранство интерьера — уничтожено, а великолепный «звон» из восьми колоколов продан за границу. Звоном называется набор гармонично звучащих колоколов. Мастера отливали целые звоны, подобно тому как Страдивари изготавливал не только отдельные скрипки, но и целиком квартеты (две скрипки, альт, виолончель), которых, как родных братьев и сестер, нельзя было разлучать, ибо все совершенство их звучания проявлялось только при совместной игре. Почти вплотную (около 2 м) к колокольне построили типовое школьное здание, что, вероятно, и уберегло церковь от сноса. Впрочем, это всего лишь предположение. В Москве есть несколько десятков примеров, когда на месте снесенных церквей в 1920-е–30-е годы демонстративно строились школы (дескать, просвещение вместо мракобесия). Возможно, и здесь было такое указание, но дома с одной стороны и школа с другой — укрыли обезглавленный храм от глаз начальства, которое могло проезжать или по Якиманке, или по набережной: ни с той, ни с другой стороны он не был виден. Храм использовался под авторемонтную мастерскую, а в 1992 г. возвращен общине верующих. Большой Г-образный в плане 5-этажный дом из красного кирпича почти примыкает к церкви с юга (№ 38а). Два верхних этажа надстроены, короткое крыло — тоже позднего происхождения, а основная часть явно прошлого века. Об этом говорит центральный ризалит (широкий выступ на фасаде) с главным входом; арочные окна по бокам от него; стены, обработанные «рустом» (имитация кладки из крупных каменных блоков). Под № 40 стояли два однотипных доходных дома 1910-х годов в стиле модерн. Один — вдоль улицы, но во втором ряду: перед ним продолжался строй старых особнячков. Второй дом под прямым углом к первому уходил вглубь квартала. После расширения улицы первый дом вышел на красную линию, и открылся элегантный фасад, облицованный светлым глазированным кирпичом и украшенный четырьмя эркерами. Главной особенностью фасада был «голландский» майоликовый фриз. О нем даже писали путеводители. Это была полоса шириной в полметра, которая шла вдоль всего фасада на уровне второго этажа. Из майоликовых плиток были выполнены виды Голландии: среди зеленых лугов под синим небом разбросаны ветряные мельницы и белые домики с черепичными крышами; девушки в чепчиках и фартучках пасут коров и гусей. Краски яркие, чистые ведь майолика — материал вечный. Наивно, но очень мило. Строила дом какая-то голландская фирма. Аналогичный дом того же времени и тоже с пейзажами можно увидеть позади гостиницы «Пекин». Дом же на Якиманке недавно был разобран и заново воспроизведен в новых материалах. Фриз опять на своем месте, но керамической облицовки фасада нет. Второй дом отремонтирован. Его главный южный фасад скромнее, чем у первого дома, но тоже неплох. Это модерн, но не московский модерн Кекушева и Шехтеля, а суховатый модерн северной Европы. При домах — уютный огороженный дворик с большими деревьями, фонтаном и цветником. Оба дома принадлежали купцу Т.М. Зонову и были построены на месте сада его усадьбы. От сада остался лишь фонтан и несколько деревьев вокруг. Особняк Зонова — деревянный, с антресолями, в стиле ампир — стоял на красной линии непосредственно перед домом № 40 вплоть до 1960-х годов, превращенный в большую коммунальную квартиру. Под № 42 - новый комплекс: банк и административно-жилой дом. Здание банка, которое многие принимают за памятник архитектуры, — голубой особняк со всеми аксессуарами ретро: колоннами, мезонином, балконом и крыльцом. Он в какой-то мере имитирует дом генерала Соймонова рубежа ХVIII-ХIХ веков, стоявший на этом месте. В начале XX века он принадлежал купцам Глинкиным. Административно-жилой дом состоит из двух частей в шесть и восемь этажей. Архитектуру его отличают солидность, добротность и какой-то усредненный безадресный ретро-стиль: не русский, не западный, а «вообще». Кстати, угловой участок, занятый этим комплексом, много лет резервировался для строительства нового здания Литературного музея, которое было ему обещано после сноса, и даже проект был утвержден. Вниз сбегает Якиманский переулок, где сохранились три каменных двухэтажных дома начала прошлого века (на плане 1853 г. они уже есть). Они не вошли в списки памятников, их ожидает реконструкция или снос. Остальную часть квартала занимают корпуса старой кожевенной фабрики, которая в советское время называлась «Пролетарий». Она уже не работает, ее тоже будут реконструировать или сносить. На углу Мароновского и 1-го Бабьегородского
Продолжение следует
Газета «Новые Известия» проводит акцию по мониторингу роста цен на продукты в Москве. Последний месяц зимы пять продуктовых точек, которые регулярно посещают корреспонденты «НИ» , вели себя по-разному: в двух общий ценовой фон понизился, в трех – повысился. Однако итог стал для потребителя безрадостным: наша условная корзина опять подорожала, на этот раз на 2%. Тон, как всегда в это время года, задавали свежие огурцы и помидоры. Утешить может, пожалуй, лишь то, что ровно год назад цены росли втрое быстрее.