Значение происходящего не оценили тогда ни Сталин, ни Жуков. Неудачи они рассматривали как временные, тактические, врага считали все еще слабым, не оправившимся после поражения под Москвой. «Ну, шапки были набекрень у всех тогда, и я недооценил состояние вяземской группировки противника» — в сердцах признавал впоследствии Жуков.
Западный и Калининский фронты вновь и вновь возобновляли наступление. Чтобы наладить их явно хромавшее взаимодействие Ставка директивой от 1 февраля 1942 года восстановила должность Главнокомандующего Западного направления. Им стал Г.К. Жуков. Под его началом теперь действовали на главном, московском, направлении два мощных фронта, больше миллиона красноармейцев и командиров.
Однако и этой силы, помноженной на крепость жуковской воли, было недостаточно, чтобы сломить пришедшего в себя противника. В наших войсках еще не угас наступателъный дух.
«Я нахожусь на передовой лини фронта, — писал домой молодой боец. — Мамаша и папаша, немец отходит. Красная Армия бьет немца, который убегает». Но с каждым днем становилось труднее. Опьянение победами сменялось холодной боевой яростью. «Люди обозлились, возненавидели врагов всем нутром, до зубного скрежета. Все чаще действуем штыком, молча или со злой матерщиной» — делился с близкими другой красноармеец.
Постепенно, от боя к бою, нарастала физическая и моральная усталость. Сети военной цензуры вылавливали такие письма: «... Каждый день жду смерти, наверное, больше вряд ли увидимся. Я не думаю, что приеду домой из-под таких пуль. Все время наступаем, очень страшно, несколько раз попадал под бомбежку...»
Беззащитность перед ужасом войны порой вызывала и у советских, и у немецких солдат одни и те же чувства и слова. «Горько, что люди не могут понять коварный обман и несправедливость, что их натравливают друг на друга, как диких зверей, во имя благополучия других, которым нужны слава, деньги и т.д., которые недосягаемы простым смертным, и все это делается под маской лжи и фальши, т.е. политики...» — подобные пацифистские настроения жестоко пресекались по обе стороны фронта.
Тревожное внимание германского командования концентрировалось на провинциальном городке Ржев. Сокрушение русскими этого «краеугольного камня Восточного фронта» грозило обвалом всей обороны группы «Центр». Опасность этого расценивалась как весьма реальная.
Войска Конева действовали решительно. На острие наступления шла 39 армия И. Масленникова — шесть стрелковых дивизий и два отдельных танковых батальона. К западу от Ржева в немецкой обороне была пробита 15-ти километровая брешь. Через нее в тыл противника входили все новые и новые силы. Сюда же выдвигался 11-й кавалерийский корпус. Его задачей было выйти на глубокие коммуникации группы «Центр» и, соединившись с наступавшими с юга дивизиями Западного фронта, замкнуть кольцо окружения. Но советское командование не могло оставлять в тылу болезненную занозу — Ржев.
Продолжение следует
Борис Арсеньев, сборник «Якиманка. Военные судьбы», часть первая «Полководцы»©
