Москва до 17-го года имела довольно четкое сословное деление. Так, в Зарядьи селились в основном мастеровые, на Арбате и Остоженке богатые чиновники и аристократия, в Замоскворечьи – купцы и финансисты, в районе застав – люди, занимавшиеся извозом.

Однако и внутри этих мест были поселения, где жили наиболее богатые и состоятельные граждане. В Замоскворечьи самые богатые купцы жили в Якиманской части – на Малой и Большой Якиманках, на Полянке, в Старомонетном переулке. Здесь сохранились кирпичные особняки, построенные до нашествия Наполеона (деревянные постройки, например, Бабьего городка полностью выгорели в 1812 г.). Дома в Старомонетном были построены добротно, на века, благодаря чему сохранили клады как наполеоновского времени, так и смутных времен нашего века…

Я, родившийся и проживший половину своей жизни на Якиманке, был свидетелем, как в старых домах находили старинные иконы, книги, рукописи и монеты. Два клада посчастливилось найти и мне. Как-то мы, дети дошкольного возраста, играли во дворе в ножички. На поле моего противника оказалось место, куда перочинный ножик никак не втыкался и падал, словно от удара о камень. Я проиграл и решил выкопать предмет, который принес мне неудачу. Он оказался небольшим чугунком, внутри которого я обнаружил сверток медных пятаков времен Петра I.

Среди моих сверстников ходили рассказы о сказочных сокровищах, лежащих в потаенных местах в особняках замоскворецких купцов. Разогретые ими, мы отправлялись к друзьям, жившим в Старомонетном в коммунальных квартирах старинных особняков. Здесь, на чердаках стояли покрытые пылью сундуки, в которых мы не находили ничего, кроме книг в толстых кожаных переплетах, старинных икон и полуистлевшей одежды. И только в одном сундуке мне посчастливилось найти пачку царских, времен Николая II, денег, среди которых были синие пятерки и красивые сотенные "катеньки", как их называли в то время. Найденное я отдал на хранение своей тетушке Анне, и та, зная, что осенью мне идти в первый класс, поменяла их у нумизмата на десяток счетных палочек. Когда я узнал о случившемся, моему огорчению не было предела. Но, что сделано, то сделано! Пришлось начать учиться и забыть о кладоискательстве.

В конце 50-х годов власти приняли решение снести несколько старых домов в Старомонетном и построить на их месте гаражи. Два брата-плотника, назовем их Иваном и Сергеем, взялись разобрать крышу одного из особняков, чтобы использовать стройматериалы на дачном участке. Одна из стропил была сбита из досок в виде желоба. В нем братья обнаружили 50 золотых империалов!

Последний на моей памяти клад был найден в Старомонетном в 1955 г. В одном доме, который позже также снесли, жила пенсионерка по имени Евдокия Ивановна. Хозяйственная старушка с осени квасила бочку капусты, которую хранила в подвале. Поверх капусты, как и полагается, она клала осиновый круг и гнет, в качестве которого использовала старую кастрюлю с камнями. Как-то, ища в подвале место похолоднее, старушка потревожила кирпичную кладку фундамента, вынув два кирпича. За ними оказалась небольшая ниша, в которой Евдокия Ивановна обнаружила два металлических "кирпича", покрашенных суриком. При малом размере они были очень тяжелые, и Евдокия Ивановна решила использовать их в качестве гнета.

Спустя какое-то время в дом пришел кустарь с точильным станком на плече и предложил жителям поточить ножи-ножницы. Евдокия Ивановна отнесла ему весь режущий инструмент. Выполнив работу, точильщик сказал, что у ножниц нужно подклепать ось и попросил у хозяйки какой-нибудь металлический предмет, который послужил бы вместо наковальни. Евдокия Ивановна, спустившись в подвал, принесла один "кирпичей". Точильщик сразу обратил внимание, что он очень тяжел и сделан из мягкого металла. А когда удар молотка повредил краску, из-под нее проступил желтый цвет. Сомнений не осталось – это был золотой слиток.

Стараясь выглядеть как можно спокойнее и безразличнее, точильщик попросил у Евдокии Ивановны отдать ему "кирпич", пообещав, что за это не возьмет с нее денег за работу. Старушка с радостью согласилась, с деньгами у нее было в то время туго. Убрав "кирпич" в холщовую сумку, точильщик между прочим поинтересовался, нет ли у хозяйки еще таких "кирпичей", уж больно сподручно на них отбивать режущий инструмент. Хватит с тебя и одного, – подумала про себя Евдокия Ивановна и сказала «нет». Но сделала это не очень уверенно, т.к. врать не умела. Точильщик взвалил на плечо станок и пошел дальше, крича: "Точу ножи-ножницы, мясорубки, бритвы выправляю!"

Вечером к Евдокии Ивановне приехал внук, и она поделилась с ним, как удалось за работу по заточке ножниц и двух ножей заплатить пустячной железякой, найденной в подвале. Внук поинтересовался, что это за железяка. "Иди в подпол, набери миску капусты, заодно и посмотришь, там еще одна такая штуковина лежит".

Вернувшись, внук ошарашил Евдокию Ивановну открытием: "Ну, бабка Дуся, подарила ты сегодня точильщику целое состояние, железяка твоя слиток червонного золота!" Кто-то закрасил слиток для камуфляжа железным суриком, но тем не менее сквозь его слой проглядывал рисунок: женский профиль в круге, цифра "84" и еще какие-то буквы. Весил слиток не менее 3-х кг. Для Евдокии Ивановны, жившей на мизерную пенсию, это было умопомрачительное известие, убивало также то, что она вот так запросто отдала первому встречному целое состояние!

Когда охи и ахи прошли, стали решать, как быть дальше. Внук настоял на том, что клад нужно отнести в милицию, а то могут быть большие неприятности. Нашедшему положено 25% от стоимости, да и куда понесешь продавать такой "кирпич"?! Так и сделали. На другой день к Евдокии Ивановне пришел дотошный следователь в штатском. Он скрупулезно изучил место, где были найдены "кирпичи", даже сфотографировал его, простучал молотком все стены в подвале. Затем подробно расспросил о точильщике и попросил позвонить ему, если тот придет еще раз. Но точильщик больше не появлялся.

Весть о кладе облетела не только соседние дворы, но и всю Москву. О "кирпичах" пронюхали дотошные репортеры, которые несколько дней крутились у дома Евдокии Ивановны, стараясь разузнать что-либо новое. Потом ажиотаж стих, историю эту начали забывать. И тут произошло странное событие, возбудившее жильцов дома. Евдокия Ивановна уехала в деревню навестить родню, а тем временем ночью какие-то злоумышленники, вырезав дыру в оконном стекле известным воровским способом, открыли шпиндель и проникли в помещение. Сделать это было легко, так как комнатушка Евдокии Ивановны находилась на первом этаже, и как раз над подвалом. "Гости" перевернули все вверх дном, обшарили все углы в комнате и подвале. Но ничего не взяли, ни облигации 1947 г., ни деньги из комода. Явно искали что-то другое, более ценное… Вызванная милиция тоже осмотрела все углы и долго колдовала у оконного стекла. После чего дала разрешение на его замену. Потом к старушке зашел участковый узнать, нет ли новостей. Но с тех пор в доме ничего необычного не происходило.

Сумма премии, полученная за клад, оказалась настолько значительной, что позволила внуку осуществить мечту: купить "Волгу" и построить кирпичный гараж. Остальные деньги Евдокия Ивановна положила на срочный вклад, так посоветовали ей в банке, добавляя к пенсии солидные проценты. После изложенных событий в Старомонетном объявились какие-то пронырливые молодцы, которые обшарили все чердаки и бесхозные подвалы. Неизвестно, что они нашли ценного, но после их посещения исчезли тяжелые кованые сундуки с иконами и старинными книгами, картинки в которых мы так любили разглядывать.

... Все меньше и меньше остается в Москве старинных особняков. Уходит в прошлое все, связанное со старинными постройками и их богатыми хозяевами. Уходят в прошлое и тайны замоскворецких купцов. А может быть, где-то еще сохранились чугунки со старинными монетами? Как знать!

В. Яблочкин, газета "Якиманка" 2004 г.