Маркиз родился на два года раньше меня, ещё до Великой Отечественной войны. Когда фашисты сомкнули вокруг города кольцо блокады, кот пропал. Это нас не удивило: город голодал, съедали всё, что летало, ползало, лаяло и мяукало. Вскоре мы уехали в тыл и вернулись только в 1946 году. Именно в этот год в Ленинград со всех концов России стали заводить котов эшелонами, так как крысы одолели ленинградцев своей наглостью и прожорливостью.
Однажды ранним утром некто стал рвать когтям дверь и во всю орать. Родители открыли двери и ахнули: на пороге стоял огромный черно-белый котище и не моргая гладель на отца и мать.
Да, это был Маркиз, вернувшийся с войны. Шрамы – следы ранений, укороченный хвост и рваное ухо говорило о пережитых бомбежкак. Несмотря на это он был силён, здоров и упитан. Никаких сомнений в том, что это Маркиз, не было: на спине у него с самого рождения катался жировик, а на белоснежной шее красовалась чёрная артистическая бабочка. Кот обнюхал хозяев, меня, вещи в комнате, рухнул на диван и проспал трое суток без пищи и воды. Он судорожно перебирал во сне лапками, подмяукивал, иногда даже мурлыкал песенку, затем вдруг оскаливал клыки и грозно шипел на невидимого врага.
Маркиз быстро привык к мирной созидательной жизни. Каждое утро он провожал родителей до завода в двух километрах от дома, прибегал обратно, забирался на диван и еще два часа отдыхал до моего подъема.
Надо отметить, что крысоловом он был отличным! Ежедневно к порогу комнаты он складывал несколько десятков крыc. И, хотя зрелище это было не совсем приятным, но поощрение за честное выполнение профессионального долга он получал сполна.
Маркиз не ел крыс, в его повседневный рацион входило всё то, что мог позволить себе человек в то голодное время – макаронные изделия с рыбой, выловленной из Невы, птицы и пивные дрожжи. Что касается последнего – в этом ему отказа не было: на улице стоял павильон с лечебными пивными дрожжами, и продавщица всегда наливала коту 100-150 граммов, как она говорила, фронтовых.
В 1948 году у Маркиза начались неприятности – выпали все зубы верхней челюсти. Кот стал угасать буквально на глазах. Ветврачи были категоричны: усыпить.
И вот мы с матерью с зареванами физиономиями сидим в зооклинике со своим мохнатым другом на руках, ожидая очереди на его усыпление.
– Какой красивый у вас кот, – сказал мужчина с маленькой собакой на руках.– Что с ним?
И мы, задыхаясь от слез, поведали ему печальную историю.
– Разрешите осмотреть вашего зверя?
Получив наше разрешение, мужчина взял Маркиза и бесцеремонно открыл ему пасть.
– Чтож, жду вас завтра на кафедре НИИ стоматологии. Мы обязательно поможем вашему Маркизу.
Когда на следующий день в НИИ стоматологии мы вытаскивали Маркиза из корзины, собрались все сотрудники кафедры. Наш знакомый, оказавшийся профессором кафедры протезирования, рассказал коллегам о военной судьбе Маркиза, о перенесенной им блокаде, которая и стала основной причиной выпадения зубов.
Маркизу наложили на морду эфирную маску, и когда он впал в глубокий сон, одна группа медиков сделала слепок, а другая вколачивала в кровоточащую челость серебрянные штыри, третья -- накладывала ватные тампоны.
Когда всё закончилось, нам сказали прийти за протезами через две недели, а кота кормить мясными отварами, жидкой кашей, молоком и сметаной с творогам, что в то время было проблематично. Но наша семья, урезая свои суточные пайки, справилась. Две недели пролетели быстро, и мы снова в НИИ стоматологии. На примерку собрался персонал института. Протез надели на штыри, и Маркиз стал похож на артиста оригинального жанра, для которого улыбка – творческая необходимость.
Но протез не понравился Маркизу по вкусу, он яростно пытался вытащить его изо рта. Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы санитарка не решила дать ему кусочик отварного мяса. Маркиз давно не пробовал такого лакомства и, забыв про протез, стал его жадно жевать. Кот сразу почувствовал огромное преимущество нового приспособления. На его морде отразилась усиленная умственная работа.
Таким образом он навсегда связал свою жизнь с новой челюстью. Между завтраком, обедом и ужином челюсть покоилась в стаканчике с водой. Рядом стояли стаканчики со вставными челюстями бабушки и отца. По нескольку раз в день, а то и ночью, Марких подходил к стаканчику и, убедившись, что его челюсть на месте, шел дремать на огромный бабушкин диван.
А сколько переживаний досталось коту, когда он однажды заметил отсутствие зубов в своем стаканчике! Целый деть, обнажая свои беззубые десны, Маркиз орал, как бы спрашивая домашних, куда они задевали его приспособление? Челюсть он обнаружил сам – она закатилась под раковину.
После этого случая Маркиз большую часть времени сидел рядом: сторожил свой стаканчик. Так, с искусственной челюстью, кот прожил 16 лет. Когда ему пошел 24-й год, он почувствовал уход в вечность. За несколько дней до смерти Маркиз перестал подходить к своему заветному стаканчику. Только в самый последний день, собрав все силы, он взобрался на раковину, встал на задние лапы и смахнул стаканчик с полки на пол. Затем, словно мышь, взял челюсть в беззубую пасть, перенес на диван и, обняв ее передними лапками посмотрел на меня долгим звериным взглядом, промурлыкал последнюю в своей жизни песенку и ушел навсегда.
Борис СМИРНОВ, газета "'Возрождение"', СПб
