В сентябре дивизии народного ополчения были преобразованы в регулярные соединения Красной Армии. 1-я Ленинская стала 60-й стрелковой, 17-я Москворецкая сохранила свой номер. Они имели общую для армии структуру: по 3 стрелковых и одному артиллерийскому полку, саперному батальону и батальону связи, медсанбату, разведроте и т. д.
Поначалу плохо было с вооружением. Его не хватало на фронте, и ополчение обеспечивалось во вторую очередь, главным образом из старых запасов МВО и ОСОАВИАХИМа. По сусекам наскребли польские, австрийские, французские и немецкие винтовки, пулеметы устаревших образцов, иностранные пушки, подчас прошлого века. Лишь к сентябрю удалось наладить снабжение современным отечественным оружием. Так Ленинская дивизия получила около двух сотен автоматов, более 200 пулеметов, 33 орудия калибра 76-мм, 12 противотанковых «сорокапяток». Ее оснастили так же двенадцатью 88-мм и пятнадцатью 55-мм минометами.
60-я дивизия (бывшая 1-я) вооружалась быстрее других и, не в последнюю очередь, благодаря помощи своего района. Она, единственная в 3З армии, имела танки: 15 легких плавающих Т-37, Т-48 и Т-40, отремонтированные на родных заводах. Вообще же, район снабжал дивизию буквально всем, от автомобилей и мотоциклов до ведер, мисок и ложек, прислал 15 тонн продовольствия и две тонны табаку. Шефство над различными частями соединения взяли ведущие предприятия — «Красный Октябрь», трамвайное депо им. Апакова, Карбюраторный завод, МОГЭС-2.
К началу октября дивизии ополчения были оснащены примерно на том же уровне, что и другие соединения Красной Армии. Общими были и изъяны: не хватало средств связи, автотранспорта. Вовсе отсутствовала артиллерия крупных калибров. Имевшимся в избытке 50-мм ротным минометам ополченцы не слишком доверяли, называя их «гробами» за малую дальность стрельбы. Главное же, ощущался острый дефицит средств борьбы с основными ударными силами немцев — авиацией и танками. Но, как говорится, «у смышленого солдата и рукавица — граната». Умельцы 60-й дивизии, рабочие и инженеры московских заводов смастерили нечто вроде древнеримских баллист, метавших противотанковые гранаты и бутылки с горючей смесью на 40-50 м. Инспектировавший дивизию начальник артиллерии Красной Армии Н.Н. Воронов одобрил изобретение и положительно оценил подготовку соединения.
Ахиллесовой пятой ополченцев, конечно же, была необстрелянность людей. Если высший и средний командный состав формировался из опытных кадровых военных, то командиры взводов, рот и даже батальонов, как правило, пороху еще не нюхали. Что уж говорить о рядовых бойцах, многие из них никогда не служили, да и в ополчении из-за загруженности на строительстве оборонительных сооружений и недостатка вооружения едва успели приобрести элементарные солдатские навыки. Во время учебных стрельб в 60-й дивизии норматив из винтовки выбивало лишь шестеро из 35, из пулемета — 11 из 18-ти. Было решено, пользуясь временным затишьем на фронте, выводить полки по очереди на передовую для приобретения боевого опыта. Уже 9 сентября 1283 полк майора Н.А. Беззубова 60-й дивизии вступил в соприкосновение с противником на реке Десна у села Холмец.
Необстрелянность и недостаточная вооруженность ополченцев компенсировались твердостью духа, верой в справедливость общего дела, а для молодежи, не в последнюю очередь, военной романтикой и стремлением уйти от рутины тусклой и тяжелой повседневности. В общем, московское ополчение отнюдь не было тем небоеспособным эрзац-войском, пушечным мясом, каким его иногда представляют сейчас. И события октября 41-го показали это.
К началу месяца 60-я дивизия, в командование которой вступил генерал-майор Л. И. Котельников, занимала позиции западнее Спас-Деменска в тылу 24 и 43 армий Резервного фронта. В ней насчитывалось 8722 человек. 17-я стрелковая дивизия оказалась соседом слева, она перекрыла Варшавское шоссе юго-западнее Спас-Деменска. В ней было 11454 бойца. На фронте как будто ничего существенного не происходило. И эта пауза казалась зловещей...
