Настало 4 октября — Судный день ополченцев, когда перед ними разверзлась преисподняя. Немецкая авиация буквально висела в воздухе, не давая поднять головы. Подтянув за ночь свежие силы, противник наступал сразу с трех сторон по всей линии обороны дивизии. Немцы пытались теперь пробиться уже и в центре вдоль Варшавского шоссе, где позиции держал 1314 полк. Сначала здесь действовали лишь небольшие сковывающие отряды танков с мотопехотой. Но постепенно враг наращивал удары. И вот уже танковая колонна примерно в пять десятков машин прорывается вдоль Варшавки к Буде. Севернее завязывается жестокий бой у Любуни.
Однако главные события, как и накануне, развернулись на левом фланге дивизии, на участках 1316 и 1312 полков. Последний вынужден был сражаться фронтом на восток, препятствуя выходу противника в тыл всей обороны ополченцев. Вороновка, Пуповка, Оболовка, Понизовье, Печки, Верхуличи. Вокруг этих деревень весь день не стихали бои. Противник многократно превосходил ополченцев. Но ему удавалось продвигаться лишь с большими усилиями и немалой кровью.
Удивительно, но бойцы, впервые попавшие в огонь, да еще какой! не дрогнули, действовали как обстрелянные и опытные солдаты. А ведь приходилось подчас вступать в единоборство с танками, имея лишь гранаты и бутылки. Подстать рядовым оказались и командиры. Комдив Козлов не терял управление войсками, оперативно реагировал на изменение обстановки. Комбаты Петрикин, Прыгунов, Сорокин, Баранов, Пристяженко оказались на высоте положения. Храбро, до последнего снаряда, иногда в упор, расстреливая немецкие танки, действовали артиллеристы подполковника Алексеенко, майора Виноградова, лейтенанта Егорова, младшего лейтенанта Вараввы...
К вечеру 4 октября, введя свежие силы, немцы стали теснить ополченцев по всему фронту, одновременно обтекая их с флангов огромной массой своих войск. Дымили подбитые танки противника, но и наши взводы и батарея погибали одни за другими. Были захвачены опорные пункты Любунь, Старые Ближневичи, Оболовка, Ново-Александровка, наконец, город Спас-Деменск. Немецкие танки вышли на Варшавское шоссе и устремились на север к Вязьме, навстречу наступавшей с другой стороны 3-й танковой группе, и на восток к Юхнову, создавая, таким образом, внутреннее и внешнее кольца окружения наших 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий. В это смертельное кольцо попали и некоторые дивизии народного ополчения: 2-я Сталинского района, 7-я Бауманского, 8-я Краснопресненского, 9-я Кировского, 13-я Ростокинского. Немногим из их бойцов и командиров удалось пробиться к своим. Героически сражаясь, эти дивизии погибли и восстановлены уже не были.
60-й и 17-й «повезло» больше — они оказались между внутренним и внешним фронтами вяземского окружения и имели шанс прорваться. Связи ни со штабом 33 армии, разгромленным в деревне Гайдуки немецким десантом, ни со штабом Резервного фронта, который уже не контролировал положение, не было. Приходилось самим под свою ответственность и на свой риск принимать решения, от которых зависели жизнь и смерть.
Поздно ночью с 4 на 5 октября между 60-й и 17-й дивизиями удалось, наконец, наладить связь, отсутствовавшую последние сутки. Комдивы обсудили обстановку. Она была катастрофической. Дивизиям грозило полное окружение и быстрое уничтожение. Только отход мог спасти войска от бессмысленной гибели. Генерал Котельников как старший по званию взял на себя смелость отдать такой приказ. Обе дивизии должны были отходить вместе в направлении на северо-восток, на Вязьму.
Однако общих действий не получилось. Ночью немецкие танки и мотопехота вклинились в нашу оборону. Дивизии оказались изолированными друг от друга и в дальнейшем действовали порознь. Лишь некоторые подразделения 1314 полка, отбившиеся от своей 17-й стрелковой, присоединились к колонне 1281 полка 60-й дивизии. Начался марш в неизвестность.
Борис Арсеньев
Продолжение следует
Начало главы 5 см. здесь
