По городу развешаны рекламные растяжки. Они зазывают приобретать эксклюзивную недвижимость в строящемся «Sky house» на Мытной 40-42 – «в самом высоком доме в Центральном округе». Понятно, насчет самого-самого – это больше для красного словца. Переплюнуть 179-метровую сталинскую высотку на Котельнической набережной все равно не удастся. Но замах впечатляет.
Гигантомания по-прежнему в моде в новорусской Москве. После недолгой передышки на кризис, несмотря на непрерывные протесты москвичей, вновь во всю растет и ширится Сити, претендуя на титул территории «с самой высокой плотностью нахождения людей в мире». Город небоскребов уже взял отметку в 73 этажа и 306 метров (башня «Москва») и замахнулся на новые рекорды. Закончилась ничем робкая попытка властей ограничить великанский рост высотного здания на Мосфильмовской, выпирающего над бровкой Воробьевых гор, а 32-этажный отель на Красных холмах стал едва ли не главным ужасом Москвы, беспардонно заняв место в панораме Красной площади, как раз между Спасской башней и собором Василия Блаженного.
Не избежала поветрия и Якиманка. Достаточно вспомнить грузный, почти стометровой высоты, «Имперский дом» в Мароновском переулке, убивший лучшие виды на признанные памятники зодчества – храмы Иоанна Воина и Марона Пустынника. Едва успели якиманцы порадоваться возрождению еще одной святыни – церкви Троицы на Шаболовке, как ее тут же обступили тесным строем бетонные многоэтажки.
И вот очередной адрес градостроительного кошмара – Мытная 40-42. Кто не бывал в этих краях несколько лет, сегодня их не узнает. Еще недавно Мытная была спокойной, несуетной, зеленой улицей, своеобразной провинцией московского центра. Неброская, скромная, она имела свои достопримечательности. Одной из любопытнейших был занятый стадионом «Труд» участок во владении 40-42. Эта территория никогда не застраивалась в течение пяти веков!
В XVI столетии здесь, за пределами тогдашней городской черты, среди полей располагалось древнейшее в Москве иноземческое кладбище. На нем хоронили своих усопших иностранцы – обитатели слободы Наливки (нынешние Спасоналивковские переулки) – наемные воины, пленники, ремесленники, лекари. Археологическими изысканиями разного времени было обнаружено не менее 25 надгробий с надписями на латинском, немецком, голландском, английском и итальянском языках. Накануне и в пору Смуты в этих местах кипели жестокие сражения царских воевод с крымскими татарами, повстанцами Болотникова, польско-литовскими войсками. И много лет спустя здесь все еще протирались поля, огороды, выгоны и пустыри, где частенько «чинились убийства и грабежи».
В конце XVIII века при Екатерине Второй огромная территория за земляным валом (нынешним Садовым кольцом) отдали под общегородской рынок скота – Конную площадь. На ней построили Мытный двор, где живой товар осматривали, клеймили и брали торговую пошлину – мыт. Отсюда и название образовавшейся тогда улицы. Ансамбль парадных корпусов Мытного двора в классическом стиле и сегодня украшает 3-й Люсиновский (бывший Арбузовский) переулок. Неподалеку, стараниями легендарного графа А.Г. Орлова-Чесменского, был устроен первый московский ипподром – Конская скачка. Это к ней вел с Шаболовки нынешний Конный переулок. В этих же местах вершились публичные экзекуции – телесные наказания преступников, оглашались приговоры осужденным.
Но город все решительнее наступал на Конную площадь, рассматривая ее необозримые пространства, как резервную территорию для застройки. На исходе XIX века рынок скота перенесли за Таганку в Калитники. На месте торжища постепенно появились жилые кварталы, предприятия и даже Морозовская детская больница. В середине века XX-го от Конной площади остался лишь небольшой участок, где в советское время завод «Красный пролетарий» разместил свой стадион «Труд». Для нескольких поколений окрестных жителей он стал любимым с детства местом, настоящей отдушиной для глаз и легких, островком светлых воспоминаний…
Тем болезненнее воспринимается многими то, что происходит здесь сейчас. Зеленый, привольный оазис в центре города уничтожен. Вырублена почти сотня старых деревьев и около трех сотен кустов, срыт футбольный газон. Все перемолола, все подмяла под себя гигантская стройка. Она глубоко вгрызлась в землю многоуровневыми паркингами и бешеными темпами устремилась ввысь, преодолев на сегодня одной из своих башен отметку в 22 этажа. Застройщики–инвесторы (группа компаний «Аркс» и ООО «Олтэр»). Несмотря ни на какие кризисы, протесты местных жителей, претензии прокуратуры упорно гнут свою линию при попустительстве столичных властей.
Ближайшее будущее Мытной 40-42 – это тысячи и тысячи квадратных метров офисной и жилой недвижимости. А значит, и резкое увеличение местного автомобильного поголовья и дальнейшего усугубления транспортной ситуации. И ни какие подземные паркинги не помогут, как не помогли они во всех якиманских новостройках (Шаболовка, 10, 19, 2-й и 4-й Добрынинские переулки и т.д.). Уплотнение застройки, увеличение нагрузки на городскую инфраструктуру чревато для всей округи проблемами с электро- и водоснабжением, с продовольственными магазинами и ценами в них. Появление огромного квартала на месте зеленого островка едва ли улучшит и местную экологию. Власти клянутся, что в комплексе найдется местечко для воссозданного футбольного поля стадиона. Верится с трудом, да и велико ли удовольствие гонять мяч на дне колодца. Так или иначе, жизненное пространство якиманцев, в том числе обитателей дорогих апартаментов в новостройке еще более сузится.
Но быть может Москву украсит новый архитектурный шедевр, достойный столицы? Едва ли. Судя по проекту и по уже построенному – это будет нелишенный элегантности, но вполне стандартный, ансамбль из облицованных стеклом прямоугольных вертикальных и горизонтальных объемов. Подобных сооружений в мире понастроено многое множество. Они вчерашний день архитектурной моды, кое-где их уже сносят, как это случилось и в Москве с гостиницей «Интурист» на Тверской. Но по-прежнему в центре столицы бетонно-стеклянные коробки все городят и городят. Современная Россия спешит встроиться в процесс глобализации, не смущаясь уготованной ей ролью мировой культурной провинции и перспективой превратиться в колонию. На той же Мытной прямо напротив громоздит этажи «Английский квартал», а уже упомянутый монстр в Мароновском переулке презентуется как «Имперский дом в английском стиле». Архитектурно оба они совсем не ассоциируются со «старой доброй Англией», но популярность бренда указывает, куда устремлены сердца и помыслы многих наших хозяев жизни. Кто-то мнит себя подданным Британской империи, кому-то по душе всемогущие Штаты, Россия же укрепляет свою репутацию страны-лузера, культурной колонизации, локальный эпизод которой мы сейчас и наблюдаем на Мытной.
Москва изначально всеядна. Она переварила бы здания–имплантанты, вживила их в свою ткань, если бы ткань эта не была истончена разрушением старины, а вторжение не было столь массированным и агрессивным. Гигантские билдинги в центре столицы, подобные тем, что возводятся на Мытной, нарушают градостроительный код Москвы, в основе которого сомаштабность застройки человеку, ее прозрачность, ажурность силуэта. Они убивают дух и память мест, их своеобразие, неповторимость. Город превращается в «машину для жилья». Теряя малую родину, мы не приобретаем и большой мир. В нем без собственного лица, без своего ума, души и амбиций легко затеряться на задворках, раствориться. Истинная модернизация – это не переодевание в обноски цивилизации, а бесконечное творчество.
Недавно мэр столицы сделал долгожданное заявление о намерении московской власти запретить масштабное строительство в центре города, сейчас идет повальный пересмотр инвест-контрактов. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Но времени для спасения остается все меньше. Очнется ли Москва от кошмара или он задушит ее, выяснится уже скоро.
Борис АРСЕНЬЕВ, Якиманка.ру
Фото автора
