Колонному залу в этом году исполняется 200 лет. 
Колонному залу в этом году исполняется 200 лет.
Колонному залу в этом году исполняется 200 лет.
Москвичи старшего поколения помнят, что Колонный зал многие годы использовался как ритуальный – для прощания с очередным вождем всесоюзного масштаба. И первым в этой скорбной череде был не Ленин, как думают многие, а председатель ВЦИК Свердлов, по официальной версии, умерший от «испанки».
Первый похоронный блин оказался комом благодаря газете «Вечерние известия». Восторженно настроенный, но малообразованный репортер так живописал траурную церемонию:
«Хор, расположенный в глубине зала, подхватывает мелодию. Вибрирующие, тоскливые, полные чисто восточного пафоса звуки ее то нарастают, то вновь затихают. И когда замолкает хор, чудный голос кантора затягивает непонятную для большинства, но удивительно красивую, наполненную глубокой скорбью обрядовую мелодию…»
Религиозный обряд на похоронах одного из главных коммунистов?! Первым возмутился кантор московской синагоги Л. Меламедов: «Я на похоронах не присутствовал и никакого участия ни в обряде, ни в пении не принимал».
Пришлось газете провести расследование. Выяснилось, что во время церемонии артистами Неждановой, Петровым и Смирновым исполнялся «Реквием». Одного из солистов хроникер и принял за кантора. В остальном описание похорон было «идеологически выдержанным»: «За гробом покойного идут его жена и дети. В их наружно спокойных лицах… чувствуется, что личное здесь отходит, уступает место гражданской скорби: умер не только человек, но председатель ВЦИК, один из великих вождей пролетарской революции…»
Похороны руководителей страны в советские годы превращались в нечто театральное. Например, похороны Максима Горького, назначенного еще при жизни «главным инженером человеческих душ». Ленинградский поэт Александр Прокофьев вспоминал так:
«Вызвали меня из Ленинграда – и прямо в Колонный зал. Стою в почетном карауле. Слезы туманят глаза. Вижу, Федин слезу смахивает. Погодин печально голову понурил. Вдруг появился Сталин. Мы встрепенулись и … зааплодировали».
Воспоминания другого писателя, В. Полякова, смахивают на анекдот:
«Было это в 1936 году. Я, никому не известный литератор, очень хотел попасть на похороны Горького. Попросил Зощенко достать пропуск. Иду по Москве…, и вдруг продают сосиски в пакетах. У меня привычка: покупать все новое. Купил пакетик и вошел в Колонный, думаю, где-нибудь в гардеробе оставлю. Но меня заводят сразу в круглую комнату за сценой. За столом Ворошилов, Молотов, Калинин, другие вожди и много известных писателей. Меня вызывают по фамилии и надевают на руку траурную повязку. Я не оборачиваясь говорю кому-то: «Покараульте мои сосиски». Обернулся – человек с трубкой внимательно смотрит на меня: «Не беспокойтесь, ваши сосиски будут в полной сохранности…» Тут меня окружают военные и вместе с другими ведут в почетный караул. Откараулив, возвращаюсь. Подходит ко мне военный в больших чинах, отдает честь и рапортует: «Ваши сосиски, товарищ Поляков, в полной сохранности…»
В. И. Ленин умер в Горках 21 января 1924 года в 18 часов 50 минут, не дожив трех месяцев до 54 лет.
Во время похорон Ленина на всех прилегающих к Дому улицах жгли костры; люди останавливались, грелись около них и вновь шли к Колонному залу. Иногда мимо колонн проезжал грузовик с большой бочкой, из которой рабочий выгребал тавот и разбрасывал замерзшие куски прямо в толпу. Ведь простого вазелина в стране в те годы не было. Люди ловили эти куски и мазали себе нос и щеки, спасаясь от мороза…
За трое суток мимо тела Ильича в Колонном Зале прошло более миллиона человек.
По материалам газеты "Вечерняя Москва" и интернет портала "Lenin Mausoleum".
