За три века от петровских времен до наших дней никто из высших должностных лиц московской администрации не занимал свой пост так долго как князь. В.А. Долгоруков. Его 25-летнее генерал-губернаторское управление оставило городу богатое наследие, а приемникам во власти – поучительные уроки.
В глубине якиманских кварталов на углу Казанского и 2-го Спасоналивковского переулков соседствуют два дома со старинными фасадами и вполне современной начинкой. Сейчас здесь офисы, а что было при царе-батюшке знают лишь знатоки-москвоведы. Тогда здесь помещался «Ремесленный женский приют имени князя В.А. Долгорукова». В старой Москве еще несколько благотворительных заведений назывались долгоруковскими. Имя это звучало в названиях сразу двух улиц. Долгоруковская и Владимиро-Долгоруковская (ныне Красина) – обе названы в честь одного человека. Чем же так угодил он современникам, что удостоился небывалых по тем временам почестей? И почему так прочно и надолго был забыт потомками?
Ответ на последний вопрос очевиден. Князь Владимир Андреевич Долгоруков четверть века занимал должность московского генерал-губернатора. В советское время таких называли «царскими сатрапами» и не считали достойными доброй памяти. Сложнее объяснить прижизненную популярность нашего героя. Он не был административным гением, большой политики чуждался, да и внешностью не вышел – низенький, с брюшком и лысиной, прикрытой паричком. Но тем любезен он стал Первопрестольной, что в его образе власть в переломные и тревожные времена обратилась к своим подданным человеческим, сугубо московским лицом.
Владимир Андреевич Долгоруков (1810-1891) был коренным москвичом. Родился на Пречистенке в отцовском доме-дворце, украшающем улицу и поныне (д.19). Потомок Рюрика, многих поколений черниговских князей и московских бояр Владимир Долгоруков родовитостью не уступал и царствовавшим Романовым. Для него фамильная честь и аристократическая избранность не были абстрактными понятиями. По наследству передалось и осознание долга – служить царю и отечеству. В семье, в которой он был одним из десяти детей, завет этот понимали по-разному. Один из его братьев дослужился до военного министра и шефа жандармов. Другой завершил карьеру генерал-адьютантом государя, но до этого побывал в рядах «Союза Благоденствия», едва не став декабристом.
У русской знати издревле самым почетным поприщем считалось военное. Князь Владимир Андреевич вступил на него почти отроком. После окончания Школы гвардейских прапорщиков и кавалерийских юнкеров он служил в элитной лейб-гвардии Конном полку.
Успешной карьере способствовали не только знатность, высокие связи и светские манеры, которые недоброжелатели принимали за услужливость начальству. В военных кампаниях – Польской (1831 г.) и Кавказской (1836-1838 гг.) князь Долгорукий показал себя настоящим боевым офицером. Последующие войны – Венгерскую (1848) и Крымскую (1854-1856) – он провел на должности генерал-провиантмейстера русской армии. Многие снабженцы – его подчиненные – тогда сказочно обогатились за счет голодавших босых и оборванных солдат. Но сам князь в казнокрадстве замечен не был. Снискал лишь репутацию слабого администратора. Это, тем не менее, не помешало Александру II 30 августа 1865 г. назначить Владимира Андреевича на важную и ответственную должность генерал-губернатора второй столицы – Москвы.
Ни государь, ни москвичи, ни сам пожилой и мечтавший о покое князь, конечно, не моги предполагать, что начинается «золотой век» Первопрестольной – «Долгоруковская эпоха». Следующие двадцать пять с небольшим лет вместили столько, сколько порой не вмещают и столетия.
Жизнь Москвы, сам ее облик изменились, не узнаваемо. Население увеличилось почти в три раза! Правда, доля коренных москвичей упала до 26 процентов, а смертность далеко превысила рождаемость.
Москва прочно держала всероссийское первенство по темпам экономического развития. Она стала крупнейшим железнодорожным центром. Белокаменная шествовала в авангарде преобразований эпохи Александра II. Реформы судебной системы, земства, городского управления, полиции проходили здесь успешнее, чем в целом по стране. Волны модернизации кругами расходились от Москвы по всей России. Грандиозные выставки – Политехническая, Этнографическая, Промышленно-художественная, Ремесленная... собирали гостей со всех городов и весей. Страна познавала саму себя, приобщалась к высотам мировой цивилизации. Инновации потоком вливались и в повседневную жизнь города. Керосиновое, а затем и электрическое освещение улиц, конка, телефон... – все это начинания «долгоруковской эпохи».
Борис Арсеньев, Yakimanka.ru
Продолжение следует
